ПРЕАМБУЛА.
Был когда-то такой анекдот:

Подол. Житний рынок. Мясо-молочные ряды.
За прилавком скучает пресловутый Рабинович. На прилавке — что-то малопонятное, аккуратно расфасованное в мелкую стеклянную тару.
С противоположной стороны торговых баррикад — не менее пресловутая Роза Моисеевна. Спрашивает:

— Рабинович, здравствуйте. Первый раз вижу вас при таком товаре. Что это?
— Говно.
— ???
— Что вы мне тут делаете таких глаз, уважаемая? Обычное говно. Моё.

Роза Моисеевна возмущена:

— Как вам не стыдно, Рабинович? Мало того, что вы приносите сюда эту гадость, так вы ещё и хочете за неё наших трудовых денег?!
— Мадам Резник, я уже ничего в этой жизни не хочу. Но, может, кому-нибудь понадобятся плохие анализы…

ПОВЕСТВОВАНИЕ.
Я тоже раньше думал, что все политические анекдоты сочиняются в недрах КГБ. Мотивация комитетчиков казалась простой и понятной. С одной стороны — удобная форсунка для выпуска излишнего пара всенародного ликования. С другой — всегда есть кого привлечь по всей строгости революционного закона, если по другой бухгалтерии, скажем, недобор…

Еврейские анекдоты, безусловно, сочинял спецотдел из кагэбистов-евреев, в чине не ниже подполковника. Тут тоже всё ясно, потому что поручить это дело группе каких-нибудь старлеев-антисемитов — выйдет себе дороже.
Так думал я на заре биографии, воспитанный школьной комсомольской ячейкой и прочими, не менее многолюдными, организациями.

Потом жизнь внесла существенные коррективы. Причём, как-то сразу и навсегда, отчего сама стала напоминать бесконечный анекдот, с мелкими перекурами на неприятности, не менее анекдотичными, как выяснилось со временем.

Итак, возвращаемся к ситуации, описанной в преамбуле под видом анекдота.
1995 год. Барахолка на Сенном базаре времён расцвета. Кто помнит, тот вздрогнет. Как на мой вкус — рай должен выглядеть именно так. Ну, как вариант.
За какие-то смешные копейки в виде купоно-карбованцев там была приобретена куча незаменимых в хозяйстве вещей, например: а) настоящий саквояж из ложного крокодила, б) исправный дореволюционный брегет без стрелок, ц) скрипка Страдивари (для подростка, разукомплектованная). И это — только самое незаменимое на фоне прочих увлекательных приобретений…

Картина следующая.
Раскладная табуретка из брезента. На ней сидит дедушка без явных признаков инвалидности и прочих особых примет. За плечами — трудовая биография на какой-нибудь «Ленинской кузне». У ног — клеёнка, где ожидает своего покупателя его нехитрый техногенный скарб. Среди прочего полуантиквариата — электролампочки, штук десять, в характерных гофрированных картонках, с виду совсем, как новые.

— Почём ваши лампочки? — интересуется интеллигентная девушка средних лет, судя по одежде, учительница географии.
— Пять тыщ, — отвечает деловито.

Пять тысяч — это грядущие через год 5 копеек. То есть — не деньги. В магазине (если повезёт!) цена на это произведение армянского искусства — тысяч сто (будущая гривна) или около того. То есть — цифры не сопоставимые.

— А на 60 ватт есть? — заметно оживляется географичка в предчувствии полезной и выгодной покупки.
— Смотреть надо, выбирай…

Та начинает выбирать, и её настроение постепенно ухудшается:

— Позвольте, но они же все неисправные! — растерянно возмущается несчастная женщина, — Смотрите, ниточки эти болтаются, а кое-где вообще нету.
— Ну, правильно, — подтверждает дед, — потому и недорого отдаю.
— Как вам не стыдно! Пожилой человек, возможно ветеран, а продаёте испорченные вещи! Да кому же они нужны, эти ваши горелые лампочки, хоть за пять копеек, хоть даром?! — звучит не как вопрос, а как утверждение.

Дед, ничуть не обидевшись, а даже наоборот, говорит следующее напутственное слово:

— А вот, как раз, тебе — и нужны, дочка. Ты, как я посмотрю, не из Рокфеллеров. Поэтому — покупаешь у дедушки лампочку за пять тыщ, идёшь к себе на работу, смотришь по сторонам, чтоб никто не видел, вывинчиваешь исправную лампочку, а вместо неё вкручиваешь дедушкину. И ты со светом, и школьный завхоз при деле, и дедушке копеечка…

МОРАЛЬ.
Вдумчивый читатель из всего вышесказанного придумает себе мораль самостоятельно, а мнение прочих автора совершенно не интересует.
……………………………………………………..